Флешмоб "Семь мгновений Леи"
Название: Помни о себе
Герои: Оби-Ван Кеноби, Падме Амидала Наберрие
Сайд-стори к и рассказу о Лее-юнлинге. Сразу двоим читателям пришла в голову одна и та же мысль, связанная с этой историей, и я решила написать на эту тему заросовочку. Здесь нет Леи, зато есть очень странная этика и персонажи, которых автор давно глючил, но никогда раньше не прописывал.
Когда Оби-Ван вошёл, Падме медленно повернулась ему навстречу и тепло улыбнулась, не встала. Она была одета почти по-домашнему, в текучее свободное платье, причёска была простой – легко принять за распущенные волосы. Оби-Ван отметил, что такой наряд и позу можно трактовать и как знак доверия, и как выражение глубокого презрения. Падме кивнула ему: «Проходите».
Оби-Ван прошёл в середину комнаты и сел напротив Падме. Он посмотрел на неё мягко и успокаивающе – в этот понимающий, но при этом немного усталый взгляд хотелось закутаться, как в тёплый плед, и то ли забыть обо всех тревогах, то ли вспомнить что-то важное и родное. Падме посмотрело ему в глаза, и её лицо стало напряжённее, но при этом красивее.
- Если вы так сочувствуете мне, - заговорила она, - то скажите мне честно и до конца, что с Энакином. Не стоит скрывать от меня правду: молчать я умею хорошо, а бросать его на произвол судьбы не собираюсь.
читать дальшеОби-Ван заговорил, тихо и задумчиво, как будто думал про себя:
- Всё просто: его лишили Силы. Теперь он – обычный заключённой ордена, ему не требуется даже особой охраны. О его предательстве Вы и остальном Вы уже знаете от Мон. Общение с ним для Вас невозможно – это очевидно.
Падме посмотрела прямо в лицо Оби-Вану. Он держался спокойно и только смотрел своим ласковым взглядом на Падме, но при этом куда-то вдаль, ей было не по себе. То ли оттого, как странно сочеталась эта ласка и спокойная жестокость слов Оби-Вана, то ли оттого, что он смотрел как будто сквозь неё и видел в её мыслях что-то, чего она неосознанно боялась увидеть сама.
Наконец, она тихо сказала:
- Хорошо. Спасибо, за то, что сказали правду. А теперь давайте о том, зачем
Вы пришли ко мне?
Оби-Ван посмотрел на Падме со смесью удивления, одобрения и уважения – как будто ребёнок между наивными фразами вдруг сказал что-то, что заставит задуматься и взрослого собеседника.
- Поговорить об Энакине – точнее о Вас и о нём. Вы, наверное, сейчас думаете что мы варвары, - он говорил просто, и его слова, даже самые грубые и тяжёлые, не резали слух, - и что мы станем мучить человека, который пусть и жестоко ошибся, но всего лишь запутался. Вы, наверное, считаете, что Энакина можно исправить...
- Нет, - Падме говорила зло и чуть смеясь, - после вашего приговора уже нельзя. Ни мне, никому.
Оби-Ван медленно кивнул и продолжил:
- Можно было исправить. Но, знаете, мы всегда стараемся помочь разумному, если это возможно. Посмотрите на магистра Биллабу – она пала на тёмную сторону, сошла с ума, а теперь здорова и вернула себе статус магистра. Ей помогли – как помогут всякому, если это возможно. Мне был дорог мой ученик, я до конца настаивал на том, чтобы ему дали шанс, но, как видите, у меня не получилось. И вряд ли получится у вас – такой сильной, смелой, любящей (нам сейчас глупо прятаться друг от друга) и... неодарённой.
Падме запрокинула голову – в её глазах стояли слёзы. Оби-Ван коснулся её плеча, она не отстранилась. Он долго держал её за плечо, и смотрел своим мягким взглядом куда-то сквозь неё и себя.
- Хорошо, - после долгого молчания произнесла она, - я поняла Вас. Значит, мне теперь придётся просто забыть его, так?
- Да, - Оби-Ван вдруг заговорил уверенно, как будто готовился подписать контракт, - забыть. Вы отправитесь со мной в орден – и там Вам сотрут воспоминания. Это нужно, в первую очередь, нам – а Вам так будет проще. Я надеюсь на Ваше искреннее согласие – это облегчит работу... всем.
У Падме высохли слёзы.
- А если я... не соглашусь? – спросила она как будто с насмешкой.
- Зачем это и мне, и Вам? – Оби-Ван снова заговорил мягко, но прежнего отзвука мудрости и печали уже не было, его голос звучал почти фальшиво, - оденетесь, и я жду Вас у аэрокара.
Падме встала, и хотела позвать служанку, но Оби-Ван снова вошёл. Теперь он не скрывал напряжения, двигался быстро и почти торопливо.
- Что Вам теперь от меня нужно? – спросила Падме, не скрываю ярости.
- Обговорить некоторые детали, - Оби-Ван говорил твёрдо, и очень напряжённо, - которые я, кстати, не имею права Вам сообщать. Вы не задумались, для чего нам стирать Вам память?
- И для чего же? – Падме говорила весело и зло, как будто ринулась в пропасть и наблюдала: что теперь с ней будет.
- Всё просто. У Вас должны быть дети – сильные одарённые. И «повторить судьбу Энакина» они, как Вы понимаете, не должны. Так что никаких воспоминаний о матери, никаких контактов с Вашей стороны, никакой связи в Силе. Их вырастет Храм, только Храм и ещё раз Храм. Ясно теперь?
- Ясно, - Падме насторожилась, - а зачем Вы мне это говорите?
- А вот зачем. Авторы этого, несомненно, прекрасного плана не продумали одну простую вещь, остальные будут прекрасно помнить, что Вы были беременны, а потом вас отвезли в Храм, и там появились два юнлинга с фамилией Скайуокер. Просчитать, что это Ваши дети, легко – вы особо и не скрывались. А теперь подумайте о том, что будет с Вами дальше – Вы понимаете, что у Вас был долгий роман с крайне спорной фигурой, но Вы не помните о нём ни-че-го. Вы, конечно, пытаетесь достроить прошлое, но рано или поздно кто-нибудь из Ваших врагов решит «достроить» его за Вас. А я, знаете, уважаю Вас как политика и человека и не собираюсь настолько серьёзно подставлять Вас и дело Вашей жизни.
- Спасибо, - благодарность Падме была то ли искренней, то ли с издёвкой, - и что Вы думаете делать?
- Садитесь и пишите – о себе и Энакине, о детях – как можно больше. Не беспокойтесь, этот разговор я у Вас из памяти смогу вырезать и в одиночку, и в Ордене о нём не узнают. Пишите больше о своих эмоциях – факты Вы и по документах восстановите. У Вас есть час: иначе остальные орденские заподозрят, о чём мы говорили.
- Ладно, - Падме ответила собранно. Она пошла в соседнюю комнату, и вдруг отчего-то резко обернулась – и увидела, как Оби-Ван снова посмотрел на неё мягко и пристально. Это был странный взгляд: к нему и хотелось прижаться, как к чему-то тёплому и уютному, и вдруг становилось страшно, как перед грозой.
- Не бойтесь и знайте, я всегда помогу Вам, - сказал Оби-Ван вслед уходящей Падме.